Однажды, выступая перед старшеклассниками, я говорил о стрессовом воздействии личной жизни на большинство подростков. И вот, я предложил им эксперимент: мораторий на свидания и совместные вечеринки на месяц. Реакция была мгновенной: «Исключено! Невозможно!»; раздался смех.

После урока я лично пообщался с некоторыми школьниками. В отсутствие посторонних ушей своих сверстников, они признавали: «Я думаю, это хорошая идея, и я хотел бы это попробовать, но я не думаю, что кто-нибудь ещё решится». Они не хотели говорить это на публику, но в частной беседе они соглашались с тем, что подростковый флирт – просто стресс и лишняя нагрузка. Они отмечали, что непопулярные ребята страдают от конкуренции, а популярные ожесточаются, и это никому не приносит пользы.

После этого я уже не удивлялся тому, что многие ребята в классе сказали мне, что они будут более осмотрительны в своих отношениях и подождут до свадьбы.

Есть мнение, что отношения до брака создают более крепкие семьи. Рациональное зерно здесь в том, что широкие возможности и опыт помогают молодым людям осуществить более взвешенный выбор своего партнера для жизни. Однако теперь мало кто приводит этот довод, потому что это совершенно точно не так. Подростки практикуют свободную любовь уже несколько десятилетий, и за это время браки совершенно не стали лучше – напротив, они стали намного хуже.

Старшеклассники слышали истории о договорных браках, и им было любопытно узнать о традиционном еврейском подходе к ухаживаниям.

Итак, как это происходит.

Соблюдающие евреи придерживаются скромности в личной жизни. Подростки не ходят на свидания или вечеринки, а мальчики и девочки не общаются друг с другом в неформальной обстановке. Мы не попадаем в эмоциональные ловушки в период взросления, ломая голову над тем, насколько мы популярны, или кто же более популярен, или с кем нам нужно встречаться.

В нашем обществе такого не происходит, потому что мы считаем, что это нечестно. Это не красиво и не приносит пользы. В результате, когда мы готовы к браку, мы не играем в игры. Это не состязание в успешности, а мы не пытаемся произвести впечатление на кого-либо.

Когда мы готовы к браку, мы относимся к этому честно и искренне. Мы не вступаем в брак по ошибке, потому что пытались произвести на кого-то впечатление или с кем-то соревновались. Всё это исключено. Мы находим пару, женимся, и наши браки долговечны. Разводы случаются, но редко.

Мы начинаем встречаться, когда мы уже достаточно взрослые и сознательные, чтобы задумываться о браке. Если уж мы идем на свидание, то с тем, у кого те же ценности. Как правило, пары происходят из семей, которые знают друг друга или у них есть общий друг, который думает, что они подходят друг другу, и он знакомит нас.

Кто-то однажды сказал: «Если вы собираетесь выйти замуж/женится и хотите узнать, что пред вами за человек, что может быть лучше, чем спросить его друзей?» Лучший способ узнать, что представляет собой парень, это узнать, насколько он популярен среди парней. Знание о том, насколько он популярен среди девушек совершенно вам не поможет. Это не скажет вам о том, какой он человек или каким мужем он будет. Если вы хотите узнать, что представляет собой женщина, узнайте, насколько она популярна среди подруг. Важно то, что думают люди того же пола. Это даст нам более ясное представление о том, какой он или она человек.

После знакомства мы проводим время вместе и думаем о совместной жизни. Мы хотим узнать, что на уме у другого человека, какой жизнью они хотят жить, какая жизнь у них была, в общем, то, что связано с семейной жизнью. И мы не ходим по кинотеатрам, потому что мы хотим поближе узнать друг друга, а не кинокартину. Мы не тратим время на разные развлечения, предпочитая проводить время за разговором. Мы не ищем развлечения, мы собираемся вступить в брак.

Мы уже не подростки, поэтому мы гораздо лучше представляем, за кого мы хотим выйти замуж или на ком жениться. Спустя три или четыре месяца мы уже знаем, подходящий ли это человек. Если нет, мы не испытываем горечи, потому что мы не успели стать лучшими друзьями. Если не срослось, значит, не срослось. Разочарование – вероятно, разбитое сердце – вряд ли.

Это хорошая, разумная система. Она принимает во внимание то, что у людей есть чувства.

Например, по нашей традиции, когда мужчина и женщина встречаются и думают о браке, то их свидания держатся в полнейшей тайне. Они не говорят об этом и не ходят в места, где их могут увидеть вместе. Если ничего не выйдет, об этом никто не узнает.

Если бы это происходило открыто, люди бы начали выяснять: «Почему ты не вышла за него? С ним что-то не так?», или «Как такое может быть, что он не женился на тебе?! С тобой что-то не так?» Наш подход гораздо более тактичен.

Если всё получится, все счастливы. Если не получится – никто не знает, и никто не страдает.

Также мужчина и женщина не касаются друг друга во время встреч. Вы никогда не увидите, чтобы мужчины и женщины обнимались или целовались просто так. Этого не происходит, потому что наши традиции серьезно относятся к отношениям мужчины и женщины. Все проявления физического влечения имеют место только наедине, и мы бережем их для человека, с которым создали семью.

В традиционном еврейском доме мужья и жёны прикасаются друг к другу только наедине. Дети, воспитанные в таком доме, никогда не видят, как их родители обнимаются или выражают физическое влечение даже в шутку.

Это учит детей тому, что любовь в семье делятся на два типа: любовь между мужчиной и женщиной и любовь между родителем и ребенком. Это здоровые установки. Детей обнимают и целуют, малышей чмокают в щечку. У взрослых гораздо более серьезные, более ответственные и взрослые формы привязанности.

Мы не говорим, что ребенок не должен видеть счастливые и здоровые отношения любящих родителей. Мы не говорим о холодности; наоборот, мы говорим о самых здоровых и самых теплых отношениях.

Мой друг однажды рассказал мне об одном ярком воспоминании, касающемся любви его родителей. Это история произошла вскоре после того, как его семья прибыла в Америку. Ему тогда было 7 лет.

Они были бедными, новоиспеченными эмигрантами и жили в подвале в Нижнем Ист-Сайде на Манхэттене. Однажды ночью он проснулся и услышал, как кто-то плачет. Он на цыпочках прокрался из своей комнаты и выглянул в коридор, который вел в столовую. Его мать и отец сидели за столом.

Мать плакала, держа в руках лист голубой бумаги. Отец сидел за столом напротив матери.

Мальчик не знал, что было в этой голубой бумаге, и не знал, почему его мама плачет. Сначала он испугался, но сопереживание и близость между родителями успокоили его, и он пошел спать.

Семью моего друга разделила война. Он с родителями попал в Америку, но его дедушка – отец матери – попал в Израиль. Лист голубой бумаги в руках матери той ночью был заказным письмом, в котором сообщалось о смерти ее отца.

Мой друг говорит, что эта картина все еще стоит у него перед глазами: его родители сидят там, совершенно не касаясь друг друга. Но чувство близости и сочувствие были настолько реальными, практически осязаемыми, что смогли успокоить семилетнего мальчика. Он знал, что может спокойно идти спать. Это был важный урок.

Детям, которые знают, что их родители заботятся друг о друге, поддерживают друг друга, реагируют на нужды друг друга и уважают друг друга, не обязательно видеть физические проявления любви, чтобы понять, что такое тепло и забота.

В традиционном доме родители ярко выражают свою любовь к детям через физический контакт, а любовь друг к другу только наедине. Не проявляя интимных чувств открыто, они транслируют детям сообщение о том, что отношения мужа и жены отличаются от отношений между матерью и дочерью, отцом и сыном, братом и сестрой.

Среди традиционных евреев муж или жена – это первый и единственный человек, с которым мы бываем настолько близки на физическом уровне, и это сохраняется в дальнейшем. Наш муж или жена всегда будет для нас единственным человеком.

Такой образ жизни – путь деликатных, внимательных, скромных и здравомыслящих.