Мне скоро рожать, но, в каком-то смысле, я только что обнаружила, что беременна. Реальности сталкиваются и дополняют друг друга. Физические, духовные, эмоциональные. И все настоящие.

Моя малышка толкается в животе. Ей неудобно в крошечной «квартирке». Она еще не знает, что будет еще хуже, зато потом – лучше. Чтобы снова получить свободу и пространство, ей сначала придется попасть в самые стесненные условия в ее жизни.

За последние девять месяцев я многое узнала про беременность. Я узнала, что все мы, в некотором роде, всегда беременны. Речь не идет о реальном зародыше; но внутри что-то, определенно, есть — идея, план, цель. То, что растет, развивается и зреет.

Очень важно понимать, на какой мы стадии в процессе рождения. Иногда все настолько ново, что мы даже не осознаем, что беременны. Однако чувствуем: что-то не так. Смены настроения, дискомфорт и растерянность. Возможно, тошнота. Иногда очень сильная тошнота… Нами управляет нечто невидимое, то, чего не ощутить, не понять. Мы бы хотели дать другим понять, что происходит, но предъявить пока нечего — всего несколько группирующихся клеток; их не увидеть, не рассмотреть даже самыми современными приборами.

С началом второго триместра у нас появляется более четкое представление о происходящем. Хотя снаружи это всё еще не заметно. Обычно мы ждем, пока минует этот уязвимый период, чтобы рассказать о своем состоянии кому-либо, кроме, разве что, членов семьи и ближайших друзей. Все еще так нестабильно. Мы не уверены, что это продлится долго, не говоря уже о том, чтобы благополучно завершится.

Поэтому, переходя во второй этап, мы разрешаем себе вздохнуть спокойно. Мы преодолели основную преграду. Теперь мы четко знаем, что внутри нас развивается жизнь. Это подтвердили врачи, и мы сами убедились, на слух или воочию, благодаря медицинскому оборудованию. У нас даже можно заметить небольшой кругленький живот. Большинство окружающих ещё боится спрашивать – может быть, мы просто немного поправились. Мы чувствуем себя лучше; усталость еще не ушла, но до родов еще далеко, поэтому мы не беспокоимся.

Я узнала, что мы все, в некотором смысле, всегда беременны

Месяцы идут, кому-то мы начинаем рассказывать, а остальные и сами все видят. Мы привыкаем к новому состоянию и чувствуем себя свободнее. Оно становится нашей реальностью и, косвенно, реальностью других людей. Мы в процессе, который идет в правильном направлении, но тут возможны варианты. Если бы пришлось рожать сейчас, эта новая жизнь бы не выстояла. Она не готова вступить в этот мир, еще не сформировалась до конца.

Внешне она может напоминать конечный результат, но на данном этапе все еще слишком слаба, чтобы существовать отдельно от нашего тела, разума и души.

И мы ждем, и стараемся правильно питаться, и делаем все, что можем, чтобы помочь этой новой жизни расцвести. Довольно скоро мы начинаем ощущать внутренние толчки и движения. Наше состояние становится все очевиднее для окружающего мира. Но только тот, кто вынашивает эту будущую жизнь, по-настоящему ощущает связь и общается с тем, с кем раньше никогда не встречался. Как объяснить бесконечную любовь к этому созданию внутри? Как описать связь, которая уже возникла и никогда не прервется? Невозможно. Никто другой не представляет, что существует между вами. Еще рано.

Разве что, может быть, после родов…

Чтобы снова получить свободу и пространство, ей сначала придется попасть в самые стесненные условия в ее жизни.

Мы сближаемся. Встреча не за горами. Вот и последний триместр. При этом никто, даже величайший из врачей, не сможет предсказать, когда же наступит тот самый момент. Кто-то приходит раньше, кто-то вовремя, некоторые всегда опаздывают. Мы ждем. Готовы ли мы? А это важно? Все равно это произойдет. Все нервничают. Все знают, что еще немного и скрытое проявится. Каким оно будет? Таким, как мы ожидали? Представляли? Оправдает ли оно наши ожидания?

А мы — его?..

Мы очень хотим привести в мир эту жизнь. Мы так долго готовились и, наконец, мы готовы войти в новую реальность. Мы готовы отделить себя от того, что до сих пор было скрыто внутри, и разделить это с другими. Потому что мы не творим для одних себя. Это было бы проявлением эгоизма. И не имело бы цели. Мы приносим жизнь, чтобы выразить себя, одновременно давая ей возможность быть независимой и влиять на свое окружение.

Родовые муки начались. Боль становится все сильнее, так что нам кажется, что больше мы не вынесем. Эта новая жизнь покидает единственный известный ей дом. Это болезненно, захватывающе, пугающе и невероятно. Пути назад нет. Время пришло.

Пуповина еще соединяет нас. Хотя мы знаем, что ее необходимо перерезать, чтобы наш ребенок смог жить.

Первое, что мы слышим — крик. Вопль пронзает комнату и наполняет всех такой радостью и любовью, которой мы и представить не могли. Мы породили новую жизнь, новое создание, и, всё-таки, это только начало. Мы еще не совсем готовы отпустить ее. Пуповина еще соединяет нас. Хотя мы знаем, что ее необходимо перерезать, чтобы наш ребенок смог жить. Он больше не питается изнутри. Пришло время дышать воздухом и получать энергию из внешнего мира. Один процесс завершился, и сразу же начался другой. Впереди долгий путь.

Теперь можно отпраздновать. Мы дали что-то этому миру. Мы оказали влияние. Добавили. Приумножили. Возможно, нашим искусством, литературой, нашим голосом, делами, идеями. Возможно, физически, родив прекрасного ребенка, создали новое поколение. Постоянно, всегда, беспрерывно — мы в состоянии рождения.

И это — наша истинная цель. Мужчины, женщины и ребенка. Мы были созданы, чтобы творить.